Данная статья предлагает краткий обзор существующих точек зрения по вопросу о возникновении государства в Древнем Израиле. Ключевой вопрос  – существовала ли некогда единая монархия, столицей которой был Иерусалим и в которую входили территории Иудеи и Самарии? При скудности археологического материала решение этого вопроса зависит от того, как относиться к историчности библейских повествований о Сауле, Давиде и Соломоне. Одни исследователи видят в этих царях мифологических, а другие – исторических персонажей. Реконструкция древней истории не бывает идеологически стерильной, и  в  данном случае ключевой идеологией оказывается яхвизм  – религиозное движение, которое в своем развитии прошло через разные стадии. В своем изложении исторических событий Девторономист (автор Книг Царств, притом, вероятно, коллективный) явно придерживался своей версии яхвизма.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

В данной публикации представлен комментированный перевод на русский язык свитка  V хроники «Синтё:-ко: ки» («Записи о князе Нобунага»), ключевого источника, описывающего деятельность Ода Нобунага (1534–1582), даймё провинции Овари, положившего начало объединению Японии в конце периода «воюющих княжеств» (Сэнгоку дзидай). Свиток V повествует о продолжении борьбы Нобунага с домами Адзаи и Асакура, а также о начале его противостояния с могущественным домом Такэда.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

«Собрание стародавних повестей» («Кондзяку моногатари-сю:», 1120-е  гг.) как памятник буддийской мысли Японии особенно интересно с  точки зрения истории понятий, восходящих к текстам канона и осмысленных применительно к повседневной жизни японской общины. Одно из таких понятий  – «опьянение», ёи (санскр. мада), толкуемое и в прямом смысле (сознание, затуманенное алкоголем, дурманом), и в переносном (сознание, одолеваемое некой страстью, навязчивой тягой либо неприязнью к чему-то). В «Кондзяку» опьянение служит главной темой для свитка 28-го; обычно этот свиток читают как подборку шуточных рассказов, хотя итог их вполне серьезен. Поддавшись страсти, человек не просто действует себе во вред, но и делается смешным для окружающих, а значит, завязывает с ними особую связь, когда люди принимаются потешаться над ним. Такая связь выглядит неоднозначной: с одной стороны, она вредна (насмешничая, люди лгут, совершают жестокие поступки и т.д.), а с другой – полезна, коль скоро выявляет общее для людей понимание смешного, а значит, единый для них контекст привычного, условно «правильного», на который хотя бы иногда возможно опереться в  непостоянном мире. В статью вошли переводы нескольких рассказов 28-го свитка «Кондзяку».

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

В настоящей статье предпринята попытка выяснить, каким видел один из лидеров движения за возвращение к древности Хань Юй (768–824) место ханьского философа Ян Сюна (53 г. до н.э. – 18 г. н. э.) в истории конфуцианства и китайской культуры в целом. Представлены аргументы в пользу того, что работы Ян Сюна повлияли на представления Хань Юя о передаче конфуцианского Пути. Высказано предположение о том, что особенности позднейшей трактовки этих представлений неоконфуцианцами способствовали игнорированию этой взаимосвязи.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Статья является продолжением исследования раздела «Разнородные произведения» («Цза-шу» 雜述) знаменитой «Книги для сожжения» («Фэнь-шу» 焚書) Ли Чжи (李贄, 1527–1602) и представляет первые переводы эссе «Толкование полостности и наполненности» («Сюй-ши шо» 虛實說) и «Толкование возвышенности и чистоты» («Гао-цзе шо» 高潔說). В произведениях мыслитель подчеркивает важность действительного, а не номинального обладания добродетелями, а  также способности к пересмотру собственных ошибочных взглядов; протестует против фальши и предвзятости, выдвигает подлинность как критерий, отделяющий благородного мужа от рядового человека. В эссе получают яркое отражение такие особенности философских взглядов Ли Чжи, как оппозиционный аутентизм, натуралистический дуализм, а также синтез буддийских, даосских и конфуцианских элементов.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Путь эволюции науки связан с рядом особенностей познания, определяющих его динамику. Опираясь на соответствующие положения из области истории науки, автор раскрывает первостепенную роль рефлексии и, как следствие, – коренных трансформаций аксиоматической базы науки в ее эволюции. Приводятся примеры нового подхода к решению научных проблем в области гаудия-вайшнавизма. Делается вывод о необходимости пересмотра прежних представлений и стереотипов, не позволяющих решать в рамках старой парадигмы соответствующие времени научные задачи.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Автор обсуждает некоторые неправильные представления о японском языке и его функционировании, возникшие в японской лингвистической литературе в послевоенный период. Среди них: уникальность японского языка, его богатство, опора исключительно на японскую лексику. Он утверждает, что эти заблуждения возникли в послевоенный период, и предлагает рассматривать их не как научный, но как культурный и психологический феномен.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Публикация посвящена термину бхавана – ключевому термину знаменитого сочинения VIII в. «Бхавана-крама» автора Камалашилы. В связи с анализом функционирования в тексте термина бхавана в статье освещается вопрос происхождения частей этого трактата, рассматриваются вопросы композиции и содержания памятника. Производится сопоставление значений этого термина в трактате и других санскритских сочинениях. Анализ санскритского текста «Бхавана-крамы», в особенности таких выражений, как bhūtārtha-bhāvanā, bhūtam eva… bhāvanīyam и др., дает возможность выявить глубинные слои значений термина бхавана.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Статья посвящена деятельности маронитского патриарха Гавриила Германа Фархата (1670–1732) на ниве арабской библиографии. Автор показывает, что к XVIII  в. в арабоязычных литературах Ближнего Востока сочинения открывались двумя типами введений, которые можно определить как «мусульманский» и «христианский». Метаязык, традиционно использовавшийся для написаний введений к мусульманским сочинениям, позволял конструировать названия, которые легко встраивали сочинение в исторически сложившийся «виртуальный каталог» написанного. Метаязык, на котором были написаны введения в христианской арабской среде, нередко был совершенно иным, так как авторы сочинений традиционно ориентировались на византийские образцы. Поэтому в арабоязычном библиотечном мире Средневековья обе отмеченные традиции существовали, не пересекаясь. Фархат, будучи библиофилом и  библиотекарем, в своих сочинениях предложил организовывать введения к  христианским текстам на мусульманский манер, но при этом сохранять их христианское наполнение. Будучи построенными таким образом, введения к христианским сочинениям сообщали читателю тот же набор информации, что и введения к сочинениям мусульманским, и, следовательно, могли быть отнесены к соответствующему классу и/или разряду, т.е., иными словами, оказывались встроенными в «виртуальный каталог» арабской мусульманской литературы.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

В публикации представлены академические переводы пятнадцати новелл из важнейших арабcких династийных хроник IX–X  вв., эпохи становления этого жанра арабской историографии, в котором работали как мусульмане, так и христиане. Династийные хроники – такие исторические сочинения, в которых об истории мусульманской общины рассказано в соответствии с правлениями государей, халифов. В тексте таких хроник, наряду с текстовыми отрывками прочих жанров, присутствуют новеллы-сообщения, в каждой из которых в беллетризованной форме (с диалогами и довольно подробной фиксацией действий персонажей) представлена некая сцена. Авторы-составители трудов, из которых извлечены избранные новеллы: ад-Динавари (ум. 891), ал-Йа‘куби (ум. 897), Евтихий (Са‘ид б. Битрик (ум. ок. 940), ал-Мукаддаси (ум. конец Х в.)¹ . Переводы, сделанные автором публикации, расположены в порядке исторической последовательности изображаемых в них событий, пронумерованы римскими цифрами и снабжены подробным академическим комментарием.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

В статье предложен анализ газели Шамс ад-Дина Хафиза (XIV в.), рассматриваемой как ответ на стихотворение его современникаШахаНи‘матуллаха Вали. Этот поэтический диалог интересен тем, что демонстрирует черты не только литературной, но и личной полемики. Сопоставление текстов открывает дополнительные герменевтические перспективы: обобщенные идеальные образы лирических персонажей проецируются на личные взаимоотношения поэтов, благодаря чему стихи Хафиза приобретают еще одно семантическое измерение.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Раби‘а, дочь Ка‘ба, кратко упоминается в антологии ‘Ауфи «Лубаб ал-аубаб» как талантливый поэт, темой многих стихотворений которого были любовь и шахид-бази – созерцание прекрасных отроков, приводящее к внутреннему созерцанию красоты их Создателя. Персидский суфийский поэт XII–XIII вв. Фарид ад-Дин ‘Аттар посвятил Раби‘и самый длинный из рассказов, входящих в его маснави. Была ли история любви и смерти дочери Ка‘ба в маснави «Илахинаме» заимствована ‘Аттаром из какого-то ныне утраченного источника или она стала нарративным развертыванием сообщения ‘Ауфи, установить не удается. В  статье обсуждаются особенности рассказа ‘Аттара, его место в структуре поэмы и возможные исторические соответствия. Основную часть статьи составляет филологический перевод рассказа, снабженный обширным историко-филологическим комментарием.

Рассказ «Яблоко и нож» (Apel dan Pisau, 2008) индонезийской писательницы Интан Парамадиты (род. 1979) представлен в типологическом сравнении с библейско-коранической историей о Йусуфе и Зулейхе. Прослеживается преемственность транспозиции сюжета с Ближнего Востока к принявшим ислам народам Нусантары через «Повесть о Юсупе» (XVII в.) на новояванском языке. Методы Интан Парамадиты построены на внедрении феминистской критики в литературу хоррора. Деконструкция отдельных элементов классического нарратива о Йусуфе (эпизод со знатными египтянками) по-новому актуализирует его в современной индонезийской литературе, отражающей общественно-политические процессы островной страны, вставшей на путь «реисламизации».

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Обзор региональной конференции (Дакка, Бангладеш, июнь 2019), аффилированной с Международной ассоциацией истории религий, представляет концептуальный анализ докладов, объединенных «речной» тематикой. Их основная масса фокусировалась на разнообразных аспектах взаимосвязанности рек как природного водотока и религий как социально-культурного конструкта, а также воздействия религиозных представлений на перекодирование географических маркеров в культурные символы. В системе иных координат реки и  религии рассматривались как факторы физического и социально-политического соединения и разобщения с учетом их роли в формировании микрои  макрорегионов, в том числе таких сложных протяженностей, как Южная и Юго-Восточная Азия.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.


1. Автор обзора принимала участие в конференции с докладом «An Old River, a New Story. Why a Maid and a Grind Stone are Worshipped» в рамках проекта «Под небом Южной Азии. Слуга и хозяин: региональная специфика подчинения и доминирования в контексте социокультурной гетерогенности», выполняемого по Программе РАН «Социально-гуманитарные аспекты устойчивого развития и обеспечения стратегического прорыва России». Доклад был построен на материале двух текстов – санскритского и маратхского, созданных в жанре māhātmya(«величальная») и посвященных восхвалению реки Годавари – в сопоставлении с данными полевых исследований в г. Гангакхед, где в начале XXI в. построен храм в честь служанки Дзана-баи (конец XIII – начало XIV в.).